В последующие месяцы эти слова, особенно слово «просто» я ему часто вспоминала – с горечью, сарказмом и дьявольским смехом.

И однажды, ноябрьскими сумерками на берегу реки с чужеземным названием, вдруг произойдёт странная вещь: ты будешь точно помнить как ты любила всех этих людей, но неожиданно поймешь, что не можешь с точностью вспомнить как они любили тебя. Тебе это покажется странным, и ты пойдешь вдоль реки, вслед за серыми и холодными, как сталь волнами, и не сразу поймешь, что это не странно, это страшно – страшно задавать себе вопрос, любили ли тебя.